|
|
  |
Перейти на главную Материалы
Когда деревья стали большимиЧтобы отправиться отдыхать из мороза в снег, нужны особые причины. Отель LaFermedemonPere(«Ферма моего отца») предоставляет их сполна, причём позиционирует себя как подчёркнуто зимнее место: он принимает гостей строго с декабря по апрель. На фоне грозных заснеженных вершин Савойских Альп дом в местечке Межев поначалу видится небольшой избушкой. Но стоит подойти поближе, как понимаешь, что камерность—кажущаяся. Скорее это мощная деревянная крепость, замаскированная под терем-теремок, постоянные обитатели которого—живые персонажи бесконечно увлекательной сказки. На ферме как на ферме: блеет кучерявое стадо овечек, косит красивым глазом белогривая лошадка, верховодит квохчущим гаремом горластый петух... Весь этот забавный зоопарк можно наблюдать часами: конюшня, курятник, овчарня находятся здесь же, во дворе. Однако уставшего с дороги путника сильнее всего притягивает к себе кровать. И тут даже искушённый путешественник должен быть готов к настоящему потрясению. Массивная спальная конструкция в отеле «Ферма моего отца» предназначена для святой задачи, древней, как жизнь на нашей планете: обеспечить вам славный, долгий, крепкий сон. Чтобы раззеваться всласть, достаточно одного взгляда на пышное ложе, венчающее деревянный каркас. Уголок пуховой перины приветливо отогнут, подушки взбиты, свет приглушён, Христос и Дева Мария ласково-укоризненно смотрят с изголовья, словно напоминая: уныние—тяжкий грех, а его современные модификации—депрессия, дискомфорт, бессонница—просто какой-то морок. Окончательный и бескомпромиссный гарант чувства безопасности —старомодный чугунный засов. Через такую преграду не просочится не только враг, но и милое домашнее привидение. Единственный соблазн, который может ненадолго отсрочить встречу с Морфеем,—призывное бульканье гидромассажной ванны. (В отеле всего девять номеров, и восемь из них оборудованы джакузи на открытом воздухе, прямо на балконе.) А наутро, когда кровать наконец нехотя отпустит посвежевшего гостя из своих объятий, самое время осмотреться. Пол, стены, потолок, мебель— всё деревянное, и крепкие сосны вокруг являются естественным продолжением этой живой, родной теплоты. Дерево диктует свои законы, и все краски на «Ферме моего отца» приглушены. Но это не вяло-пастельная нежность, о нет. Скорее, это мягкое обаяние древней бронзы, отблески которой мерцают в мятно-зелёной и пепельно-синей керамике, бесхитростно выставленной напоказ в массивных буфетах и шкафах. Всякая избушка начинается от печки, и поэтому логический центр «Фермы моего отца»—её очаг, сиречь ресторан. Хозяин отеля, Марк Вейра,—именитый французский повар, славу которого среди гурманов всего мира трудно переоценить. Выше него, как говорится, только звёзды. Впрочем, три звёздочки спустились-таки к нему с небес, увенчав повара высшей степенью классификации «Мишлен». Кулинарная «машина времени», устроенная генералом высокой кухни, переносит едоков из патриархальности в футуризм: «Лягушки в карамели» соседствуют с «Картофельно-трюфельным капуччино», «Ароматам последнего урожая» аккомпанирует «Странный салат», «Анисовая пена» рифмуется с «Сумасшедшим тмином». Упаси бог принять математическую точность питания от Марка Вейра за эклектику: мэтр в чёрной шляпе собственной персоной контролирует процесс, лавируя между столиками, и если он заметит, что кто-то наслаждается его искусством в неверном ритме, без заламывания рук и грассирующей скороговорки дело не обойдётся. Уж если нашли 250 евро на ужин без вина, извольте вкушать наслаждение по правилам! Столики отделены друг от друга массивными комодами с множеством соблазнительных ящичков. Что в них лежит? Бабушкины любовные письма или секретные компьютерные распечатки рецептов от Марка Вейра, за которые любой парижский ресторан отдал бы половину годовой выручки? Знать не дано, но можно попытаться проверить, когда никто не видит. Осторожно! Старое дерево имеет свойство скрипеть. Магия футуристического питания от Вейра действует и на расстоянии: в номере глазу открываются всё новые приметы будущего—гигантская плазменная панель телевизора... На «Ферме моего отца» будущее и прошлое связаны узелком сегодняшнего дня, и иногда начинает казаться, будто непреклонный ход времени волшебным образом остановился. Но старинные часы с боем и кукушкой неумолимо отсчитывают секунды, оставшиеся до конца отдыха. Спасительная мысль опровергает их равнодушное тиканье: рано или поздно, но вы вернётесь в отель Марка Вейра. Изучая по книгам отличия садового стиля разных стран, вы найдёте характерные черты английского, французского, итальянского, японского и даже голландского садов, но особенности немецкого вряд ли будут упомянуты, пусть и в самом подробном энциклопедическом труде. Красивый сад в Германии—явление редкое и тем более заслуживает пристального внимания. История этого сада началась со случайного стечения обстоятельств, В 1988 году пожилая супружеская пара вынуждена была покинуть дом, который они арендовали несколько лет. К этому моменту у Хинрича и Ингрид было уже целое хозяйство: две лошади, несколько ульев и множество растений, с любовью и терпением выращенных Ингрид. За шесть месяцев супруги должны были найти подходящий дом с участком земли и переехать туда со всеми своими животными и растениями. Когда они впервые увидели это место, оно производило удручающее впечатление: полуразрушенный дом, поле и несколько фруктовых деревьев. Однако приближалась зима, и с выбором дома и переездом надо было поторопиться. Перевозка растений заняла целый месяц, поэтому времени на то, чтобы рассадить их в каком-то определённом порядке, уже просто не оставалось. Растения буквально воткнули в чистом поле, тщательно укутав соломой. Первая зима на новом месте была удивительно мягкой: растения совершенно не пострадали. Начиная обустраивать новый сад, хозяева взяли за основу регулярную планировку с характерными для неё симметричными композициями, прямыми аллеями, растениями, подстриженными в виде геометрических фигур. В поисках новых идей и образцов для подражания Ингрид и Хинрич объездили всю Европу. Особенно глубокое впечатление произвели на супругов классические английские парки начала прошлого века. В одном из них, Хидкот Мэноре, Хинрич и Ингрид позаимствовали идею «комнатной» планировки, при которой вся площадь сада разбивается на отдельные участки правильной формы—«комнаты», ограниченные живыми «стенами». В английском парке «стены» были из тиса, а супруги использовали кустарники туи и самшита. Другой английский парк, Сиссингхерст, поразил Хинрича и Ингрид своим знаменитым Белым садом, состоящим из одних белых цветов: роз, лилий, колокольчиков, люпинов и синеголовников. Вернувшись домой, супруги сделали свой собственный Белый сад, смысловым центром которого стала беседка, увитая белыми розами. Так постепенно, год за годом, Хинрич и. Ингрид «собирали» свой сад, находя для него всё самое интересное и красивое в садово-парковом дизайне. Последняя идея хозяев—сделать питомник редких растений по образцу знаменитого английского питомника Вестонберт. Хотя недавно Ингрид исполнилось 72, а её муж старше на 10 лег, они проводят за работой всё свободное время и уверены, что именно сад помогает им сохранить здоровье и бодрость духа.
Соломенная крыша. Остекление балконов и лоджий. Дизайн гостиной: формула преображения. Особенности национальной парилки. Дела сердечные. Перейти на главную Материалы |
